Cradle of Filth - Cruelty and the Beast (1998)

Если попытаться отыскать в мире рока альбом, наилучшим образом описывающий темную сторону женского начала - в человеке, в природе, в метафизической иерархии смыслов - этим альбомом непременно окажется "Cruelty and the Beast". До сих пор помню тот день, когда я - тогда еще студент медицинской академии, о блэке знавший лишь из журнальных заметок, живописавших злодеяния норвежского "Черного круга" - впервые услышал сей опус (посредством аудиокассеты, разумеется) вскоре после его выхода в свет. Поначалу показавшийся мне какой-то маловразумительной какофонией, он, тем не менее, впоследствии эпизодически побуждал меня возвращаться к себе. Момент же истины настал, когда я засел за его прослушивание, вооружившись буклетом свежеприобретенного диска. К этому времени я уже серьезно занялся повышением уровня своего английского, к тому же - что немаловажно - успел пережить неудачную влюбленность, густо замешанную на мистике и едва не стоившую мне профессионального будущего. Услышанное, прочитанное и пережитое слились в моем сознании в единый инфернальный театр, и с тех пор кровавая графиня Батори и шестеро ее менестрелей в черном - весьма желанные гости в дископриемнике моего музыкального центра. И это - несмотря на то, что ваш покорный слуга, будучи человеком верующим, отнюдь не разделяет убеждений авторов альбома и не склонен к смакованию всякого рода "чернухи". Просто сила записанной на диске музыки оказалась такова, что заставила взглянуть на себя не сквозь призму идеологии, а как на законченное художественное произведение, подлинный шедевр экстремальной металлургии.

Сразу признаюсь: нынешнее мое отношение к этой банде весьма неоднозначно. С одной стороны, пресловутая "продажность", "позерский" имидж и неуемные понты поросшего дредами наполеончика у микрофонной стойки давно уже стали притчей во языцех во всем металлическом мире. С другой - высокий профессионализм и несомненный талант сочинителей не менее давно обеспечили им неувядающую популярность в том же самом мире, да и сценическая клоунада - это ведь далеко не всегда есть плохо, не правда ли? Впрочем, когда дело касается последних работ Cradle, я и сам порою не прочь присоединиться к тем, кто обильно поливает их помоями. Однако здесь я поведу речь о тех временах, когда наши герои были еще вполне молоды и полны настоящих творческих амбиций, а не дутого выпендрежа из разряда "мы самые большие!", и даже внешне напоминали скорее слегка подгнивших трэшеров, нежели тех садо-мазо-готик-гопников, что пялятся на нас со страниц буклетов "Nymphetamine" и "Thornography".

Итак, Cruelty and the Beast. Он стал третьим полноформатником группы и уже вторым альбомом, выпущенным на "независимом мэйджоре" Music For Nations. Как водится у крейдлов в подобных случаях, записи диска предшествовала смена состава, хотя и не такая радикальная, как тремя годами ранее. Вакансию, открывшуюся после ухода клавишника Дэмьена, занял Лес Смит - пианист с консерваторским образованием, работавший прежде с Ship of Fools, Anathema и Skyclad. Приход в коллектив многоопытного музыканта с академической подготовкой придал уверенности ее остальным участникам, еще на предыдущем релизе тяготевшим к усложнению аранжировок и вообще тому, что в наше время принято называть "элементами прогрессива". Как заявил в одном из интервью ударник Ник Баркер, "заманчиво было бы столкнуть в одной пьесе пяток разных гитарных партий, пару тем для клавиш, десяток отдельных барабанных кусков и разложить вокал на три роли, но во всем должна быть мера". Что ж, великолепными инструменталистами CoF показали себя уже на "Dusk... And Her Embrace". Теперь же их возросшее мастерство главный идеолог банды - певец Дэни Филт (в миру - Дэниел Дейви) - решил поставить на службу осуществлению своего грандиозного замысла - лелеемой им с младых ногтей концептуальной эпопеи о жизни, смерти и... гм... "творчестве" печально знаменитой венгерской графини Эржбет Батори (1560-1614), что до сих пор значится в гиннесовской книжице как "чемпионка среди серийных убийц". Не буду вдаваться в подробности легенд, во все времена окружавших личность этой, без сомнения, неординарной женщины - скажу лишь, что г-н Дейви в очередной раз оказался на высоте: значительной частью своего очарования альбом обязан именно его стихам. Да-да, именно стихам, а не просто текстам, как бы напыщенно это ни звучало - чего стоит хотя бы такой пассаж:

Подобный "высокий штиль", несомненно, нуждался в соответствующем музыкальном обрамлении, за которое в этот раз почти полностью взяли ответственность "штатный композитор" группы гитарист Стюарт Анстис и новобранец Лектер (этим добрейшим прозвищем музыканты наградили своего клавишника). Последний, в частности, выступил автором инструментальной интерлюдии "Portrait of the Dead Countess" - возвышенной полифонической зарисовки, близкой по красоте и насыщенности звучания к творениям композиторов-романтиков позапрошлого столетия. С целью нагнетания атмосферы готического ужаса, наилучшим образом соответствующей тематике альбома, на роль продюсера был приглашен уже весьма известный к тому времени Ян Петер Генкель - басист легендарных швейцарцев Lacrimosa, на счету которого уже значился эпохальный "Theli" не менее легендарных шведов Therion, а также два последних (на тот момент) полноформатника самой Лакримозы: "Inferno" (1995) и "Stille" (1997).

Однако, как мне думается уже теперь, с выбором звукаря ребята все-таки ошиблись. Фирменные генкелевские мягкость и селективность, вполне подходившие помпезным симфониям Therion и романтичным придыханиям Тило Вольффа, с Cradle of Filth сыграли злую шутку, лишив саунд группы той плотности и свирепости, что так поражали слушателя на "Dusk...". Впрочем, на атмосфере альбома это мало сказалось - она осталась все такой же мрачной и дремучей. Главным пострадавшим оказался стукач-виртуоз Баркер, чья установка на львиной доле композиций изрядно напоминала звучанием драм-машинку (хотя свою роль здесь сыграло и пристрастие Ника к триггерам). Возможно, именно это обстоятельство стало одной из причин его ухода из группы в следующем году.

Средняя скорость музицирования на "Cruelty and the Beast" также упала. Но на сей раз не продюсирование и не звукорежиссура были тому виной, а сюжет альбома, которому его создатели подчинили все, не ограничившись чистой формальностью, как это нынче принято у многих "концептуалистов" от металла. Каждый трек здесь начинается ровно там и с тем же настроением, где и с каким нашел свой конец предыдущий. Налицо все составляющие полноценной фабулы: завязка драмы, ее развитие, кульминация, развязка и эпилог. Кульминацией во всех смыслах явилась "Desire in Violent Overture" - самая яростная и стремительная композиция, когда-либо вышедшая из-под пера (точнее, медиатора) г-на Анстиса. Все предшествующие ей номера, начиная с погребального интро "Once Upon Atrocity" (весьма непохожего, кстати, на помпезные увертюры предыдущего и следующего альбомов) и заканчивая вгоняющей в ступор (полу-)инструменталкой "Venus in Fear", призваны передать слушателю нарастающее внутри повествования напряжение. Внешне это проявляется постепенным ускорением и ужесточением музыки и текстов. И если развивающая тему вступления "Thirteen Autumns and a Widow" многим из моих знакомых в свое время не пришлась по вкусу якобы по причине "монотонной долбежки" (на самом деле - отличный пример гипнотического воздействия размеренной барабанной партии), то идущая за ней "Cruelty Brought Thee Orchids", чередующая в себе гитарный чес и клавишно-оркестровые фрагменты, уже наводит на мысли о чем-то большем, нежели банальный симфо-блэк...

И не ошибается: великолепная "Beneath the Howling Stars" представляет нашему вниманию уже весь арсенал выразительных средств коллектива. Особенно хорош здесь новичок Смит, демонстрирующий всяко-разные приемы из своего "джентльменского набора" - от скоростных арпеджио в начале песни до органных поливов с беготней пальцев по всей клавиатуре в ее медленной части. Не отстают и гитаристы, строгая одну за другой двугрифовые гармонии и риффы в духе... минуточку, о ком вы сейчас подумали? Да, конечно, так оно и есть... Но вот "Воющие Звезды" гаснут, уступив место упомянутой выше "Венере", пару минут спустя и та растворяется в поглотившем ее ужасе... И тут, заглушая вопли невинно убиенных и сладострастные стоны графини и ее приспешниц, в уши слушателя врывается Желание, озвученное шестнадцатью ревущими и клацающими струнами и несчетным множеством грохочуще-стрекочущих барабанов. Ник здесь превзошел сам себя - это одна из тех его работ, что золотыми буквами вписаны в историю метал-драммерского искусства. Да и мистер Филт здесь, невзирая на свое филологическое образование, не лезет в карман за крепким словцом:

Диссонирующим перебором клавиш, сопровождающим тревожный женский речитатив, открывается следующий номер - "The Twisted Nails of Faith", вторая центровая вещь диска. Первая ее половина - пафосная, гимноподобная, с угрюмой, почти вагнеровской мелодикой, - словно растягивает момент наивысшего накала, достигнутого музыкой и лирикой в предыдущей композиции; вторая же, более разухабистая и расхлябанная, служит чем-то вроде прелюдии к финалу всей эпопеи - трехчастной одиннадцатиминутной "Bathory Aria", повествующей о раскрытии злодеяний Эржбет и суде над ней. Голосовое разнообразие, демонстрируемое как самим Дэниелом, которого многие критики именовали в те годы "Кингом Даймондом экстрима", так и тремя (!) приглашенными вокалистками, достигает здесь апогея, превращая трек в своего рода мини-оперу. Кстати, роль "стареющей злодейки" в этой и предыдущей песнях блестяще исполнила хаммеровская актриса Ингрид Питт, некогда сыгравшая саму Батори в одном из фильмов о ней. Завершается же вся вакханалия траурно-гнетущим и в то же время необычайно атмосферным "Портретом мертвой графини", о котором я уже говорил выше. Впрочем, у истории имеется еще и эпилог - "Lustmord and Wargasm", не влезший, однако, на виниловую пластинку. Песенка довольно сумбурная, что, правда, может быть издержкой авторской задумки - отразить в ней, будто в зеркале, все предыдущие и показать свое видение истории. Лично я всегда воспринимал ее как ненавязчивый бонус, не более того.

При всей своей навороченности, "Cruelty..." - вовсе не тот альбом, что ставит своей целью явить миру сногсшибательные технические навыки записавших его музыкантов. За все 59 минут альбома мы не услышим ни одного соло, исключая разве что коротенький эпизод в самом конце "Lustmord and Wargasm". Группа работает здесь как единый механизм, выдавая один за другим фрагменты развернутого полотна, единого как по замыслу, так и по настроению. Ничего подобного мы уже не найдем на следующем концептуальном творении (вернее, продукте) крейдлов - "Damnation and a Day", - что был нацелен, похоже, на повторение успеха "Cruelty and the Beast", но вышел на редкость эклектичным, занудным и с кучей проходных вещей. Что же до описываемого альбома, то он, похоже, так и останется непревзойденным пиком творчества наших героев - и в музыкальном, и в текстовом отношении. В коммерческом, между прочим, тоже: будучи распродан уже к моменту выхода "Midian" более чем полумиллионным тиражом, "Cruelty..." стал самым успешным релизом Music For Nations, да и европейской экстремальной сцены вообще. В США он первым среди всего созданного этой сценой преодолел (за пару-тройку лет) стотысячную планку продаж, за ним последовали диски Dimmu Borgir, In Flames и Lacuna Coil - впервые со времен триумфа Мэйден и Прист металлерам из Старого Света удалось завоевать признание за океаном! Да и в нашей родной Москве после его выхода Горбушка просто кишела людьми с атрибутикой группы. Увы, сейчас на дворе уже не 98-й, и у молодежи иные предпочтения и новые герои. Но как бы там ни было, для меня этот замечательный альбом до сих пор остается не только лучшим диском группы, но и несомненным лидером года, подарившего миру немало отличной музыки.